Таковыми оказались только арабы
Таковыми оказались только арабы. Но это определялось отнюдь не их хозяйственными навыками.
Арабское завоевание, как наводнение, затопившее в VII - VIII веках нашей эры территорию от Атлантики до Индии, до сих пор несет в себе бесчисленные загадки для историков. Дело не в самом успехе грандиозного военного предприятия. Он в общем-то объясним: две крупнейшие империи раннего средневековья - Византийская и Сасанид-ский Иран - до предела истощили друг друга во взаимной борьбе, прогнили и разложились изнутри, возбудив против себя ненависть покоренных народов. Им бросила вызов и их разгромила кочевая масса с готовой военно-племенной организацией, но уже прошедшая раннеклассовое расслоение. Нечто подобное, но в более грандиозных размерах произошло в XII веке, когда была создана самая крупная в истории человечества монгольская империя. Но монголы не монголи-зировали покоренных народов, особенно оседлых, а, наоборот, сами слились с ними, переняв их языки - тюркские, персидский, китайский - и культуры.
Арабы же арабизировали народы, бесконечно более многочисленные, развитые, культурные, чем они сами. Гово^-рят о богатстве арабского языка, но, за исключением устной доисламской поэзии и Корана, он не отличался особыми достижениями вплоть до эпохи халифата.
Древний Египет столетия и тысячелетия был гегемоном Ближнего Востока. Но ни его язык, ни его культура не распространились за его географические пределы. Я, конечно, не говорю об отдельных заимствованиях техники, культуры, науки, религии, философии, следы которых мы находим у многих: от древних эллинов до иудеев и христиан. Но в целом Египет остался ограниченным долиной и дельтой Нила.
Эллинистические государства, созданные на основе завоеваний Александра Македонского, существовали сотни лет. Они опирались на военную организацию и технику эллинов, на государственное устройство, их научные и культурные достижения. Однако они не ассимилировали покоренных народов. Дело не изменилось и в эпоху Византийской империи. Наследником Эллады и Византии в узком смысле слова (если не считать воздействия античности на всю европейскую культуру и православия) осталась одна маленькая Греция.
