Однако и в иранском и в египетском

Однако и в иранском и в египетском обществе ясно выражен культурный дуализм, или дуализм цивилизаций, что несет в себе элементы неустойчивости. Она тем более очевидна, когда традиционные и современные или псевдосовременные социальные структуры существуют в обществе одновременно, когда рядом с большой семьей, религиозной или сельской общиной функционирует современное капита-листическбе предприятие. Положение становится невыносимым, когда вторые существуют за счет первых и навязаны извне. Если для носителей традиционной культуры ненавистны те, кто перестал быть самим собой и пытается влезть в кожу "западников", то для масс, разделяющих эти их чувства, более жестко стоит вопрос о хлебе насущном. Им чужда и враждебна капиталистическая модернизация (псевдомодернизация), преимущества которой сомнительны, а негативные стороны кричаще очевидны. И первые и вторые обращаются к "нетленным ценностям ислама" как к образу жизни, идеологии, знамени политической борьбы.

Возрождение влияния традиционных общественных структур и их идеологии имеет весьма прагматическое значение для любого политика. На политическую арену стали выходить все более широкие массы, раньше бывшие где-то за скобками общественной борьбы. Но они принесли с собой свой язык, свою систему символов, убеждений, предрассудков, свою политическую культуру. Народная культура в целом оказалась более устойчивой, чем могли предполагать модернисты самых разнообразных цветов и оттенков.

Считать ислам просто мертвой рукой прошлого было бы идеологически наивно и политически близоруко. Еще в двадцатые - тридцатые годы Мустафа Кемаль Ататюрк, основатель современной Турции, мог греметь: "Мы будем следовать по пути цивилизации и придем к ней... Те, которые задержатся, будут затоплены ревущим наводнением цивилизации... Цивилизация - такой сильный огонь, что тот, кто его игнорирует, будет сожжен и разрушен... Мы будем жить как прогрессивная цивилизованная нация". Для кемалистов "цивилизация" означала бескомпромиссную европеизацию.