Маститого писателя в открытую
Маститого писателя в открытую поддержал лишь старый консервативный литератор Хусейн Фавзи и два-три других - с оговорками. "Против" было целое созвездие имен. Но одно из этих. выступлений обладало таким динамизмом и силой, так остро поставило вопрос о месте Египта в арабском мире, о соотношении египетского патриотизма и арабского национализма, о грехах, грешках и огрехах арабской политики и политической культуры, что оно переключило на себя всю полемику. Это выступление привлекло бы к себе внимание одним своим содержанием, но под ним стояла подпись публициста и литературоведа Люиса Авада - выдающегося по свежести ума, глубине эрудиции, остроте пера. Да и не с Тауфиком аль-Хакимом он полемизировал, а фактически со всем садатовским режимом, и не только садатовским. Он подвергал убийственной, иногда верной, иногда экстремистской критике и панарабизм и "панъегиптизм", если можно так выразиться.
"Нейтралитет, политический нейтралитет - это легенда, миф, - писал Люис Авад. - Существуют геополитические требования. Безопасность Египта зависит от позиции арабских, африканских стран. От этого никуда не денешься. Арабский национализм - это метафизика, но политическое сотрудничество арабских стран - другое дело".
Когда говорят о нейтралитете Египта, приводят аргументы, будто Египту нужно на туризме зарабатывать деньги, писал Люис Авад, целя отнюдь не в Тауфика аль-Хакима, а в самого Садата. Если Египет - это "музей мира", "гостиница мира", то почему бы не "кабаре мира", если стране нужны деньги?
У каждой страны есть свои национальные интересы, но безопасность - дело общее, говорил он, считая необходимым сотрудничество арабских стран.
Его статья была в общем-то горькой. Он писал, что детей в египетских школах учат на истории средних веков, а они - чужие для сегодняшних проблем. Бросая ретроспективный взгляд, он замечает, что египетские войны останавливались на полпути, революции - на полпути. Общество тоже, так сказать, неопределенное, переходное между старым и новым, между отсталостью и прогрессом. И полный груз полных войн и полных революций оно не может выдержать. Все это был, утверждал Л. Авад, сизифов труд. "Мы все это предначертали сами себе, потому что некоторые из нас знают путь к силе и боятся идти по этому пути. Некоторые из нас предполагают, что путь слабости - это на самом деле путь силы. А третьи просто не думают ни о Сизифе, ни о камне, который он катит к вершине, ни о самой вершине, ни о боге. Они предпочитают комфортабельно устроиться, даже если все вокруг них живут в аду".
