Сотни тысяч людей запрудили город
Сотни тысяч людей запрудили город. Из старых автомобильных покрышек сложили баррикады и подожгли их. Полиция стала стрелять. Сотни людей были убиты и ранены. Демонстранты вооружились палками и камнями. В рабочих кварталах были подожжены здания полицейских участков. Демонстранты пытались прорваться в управление безопасности Каира, но были остановлены усиленными нарядами полиции. В Гизе, на левом берегу Нила, на улицу вышли студенты Каирского университета.
Демонстранты срывали и уничтожали рекламы иностранных товаров, громили магазины, где продают предметы роскоши, помещения дорогих гостиниц типа "Шератон", били стекла легковых автомашин, поджигали полицейские и пожарные автомобили.
В Александрии демонстрации приняли еще более ожесточенный характер. Они проходили с утра до позднего вечера. Силы безопасности применили гранаты со слезоточивым газом и открыли огонь. Горели здания полицейских участков, некоторых магазинов, провинциальное отделение Арабского социалистического союза.
В момент накала демонстрации я находился на улице Каср аль-Айни, ведущей к площади ат-Тахрир. Демонстранты скандировали лозунги: "Наши дети голодают!", "Долой спекулянтов и воров!", "Хлеба, хлеба!" Люди несли портреты покойного президента Насера.
Демонстранты шли с правого берега Нила на левый. Сверкающие машины, двигавшиеся им навстречу, не успев развернуться, дали задний ход, словно в кинофильме, который стали крутить с конца.
В первый день волнений положение в городе до самого вечера оставалось неясным. Нужно было готовить корреспонденцию в редакцию, и мы с женой рискнули выехать в город, подбирая по дороге случайных прохожих. Жена сидела за рулем, а я по пути расспрашивал людей о том, что, где и как происходило. Полутемный Каир был тих, но грозен и напряжен. Лишь изредка где-то раздавались выстрелы. На улице Пирамид зияли окна разгромленных и разграбленных увеселительных заведений. Все рекламы иностранных товаров, практически недоступных населению, были разбиты, Университетский мост был пуст. Обитатели аристократических кварталов спрятались за опущенными жалюзи. Дальше к старому городу людей стало больше. На площади Атабы, видимо, произошло настоящее побоище - вся она была усыпана камнями и битым стеклом. Одну из улиц перегораживала горящая баррикада, другую - отряд полицейских в касках и со щитами против камней в руках. Улица, ведущая к "Аль-Азхару", была полна людьми. Мы неразумно повернули в ту сторону. В нашу машину набились подростки, несколько человек уселись на капот и багажник. По их репликам я понял, что мы были для них чужими, враждебными людьми. Дело решали секунды. Вот-вот могла начаться расправа. Я успел выкрикнуть по-арабски: "Грех! Проклятие аллаха будет на вас! Что вы хотите сделать с добрыми, честными людьми!" На несколько мгновений они оторопели. Мы успели развернуться и направить автомашину в сторону полицейских. Ребята спрыгнули с капота и багажника, оставшиеся высыпали из машины, не доезжая до отряда полицейских. Мы повернули в сторону единственной свободной улицы, где не было ни баррикад, ни полицейских.
