Уважающие себя феллахи изредка
Уважающие себя феллахи изредка собираются в кофейне, чтобы попить чаю и - реже - кофе. В наши дни кофейня с ее телевизором становится не только родом клуба, но и центром, где создается общественное мнение, которое может совпадать, а может и расходиться с мнением, формируемым традициями, стариками, имамами или муэдзинами, старостой-омдой.
Где-нибудь у мечети, на площади, расположен деревенский базар. Здесь продают скот и мясо, гончарные изделия и сахарный тростник, домашние сыр и масло, корзины и текстильные изделия. Сапожник тут же шьет сандалии, а цирюльник обслуживает своих клиентов. Но прошли навсегда времена изоляции Египта от мирового рынка. На базарах захолустных деревень найдешь не только импортные велосипеды или яркие ткани, но и транзисторы из Гонконга, южнокорейские батарейки и электрические фонарики, консервированную аргентинскую говядину или банки с исландскими сардинами. Стрекота мотоциклов и урчания грузовиков здесь больше, чем крика ослов или недовольного ворчания верблюдов.
Переступим порог жилища феллаха, чтобы познакомиться с ним изнутри. Но прежде чем сделать это, вспомним, что мир феллаха был, да, пожалуй, и сейчас остается чужим и непонятным городскому интеллигенту, не говоря уже об иностранце, книгой на непонятном языке, которую посторонний редко может правильно прочитать. Возьмем хотя бы роман "Возвращение духа" Тауфика аль-Хакима, ставший в ряд египетской классики.
"Он увидел маленький дворик, наполовину прикрытый навесом из стеблей хлопчатника и высушенного навоза, и в глубине его небольшую комнатку, - читаем мы. - Дверь комнатки была тоже открыта; Мухсин окинул ее взглядом. Эта комнатка служила хозяевам дома спальней - в ней была печь, на которой лежала циновка и несколько одеял. В углу комнаты Мухсин увидел корову, перед которой была брошена охапка клевера, между ее задними ногами стоял красивый теленок-сосунок, тянувшийся к ее вымени. Больше всего поразило Мухсина то, что рядом с этим сосунком-теленком он увидел грудного младенца, вероятно, сына хозяина, который отталкивал и отпихивал теленка от вымени коровы А корова стояла спокойно и неподвижно, не препятствуя ни тому ни другому и как будто не оказывая предпочтения никому. Казалось, что они оба - и теленок и младенец - ее дети. Какое прекрасное зрелище, но как страшен его смысл!
