При сравнении военного потенциала
При сравнении военного потенциала феллахов и бедуинов преимущество чаще всего было на стороне жителей пустыни. Обладание стадами верблюдов позволяло им быстро и незаметно для противника собираться в большие массы, наносить удары, а в случае неудачи - рассеиваться в недоступную для врага пустыню. Сам тип хозяйственной деятельности превращал кочевника в хорошего воина. Наконец, военно-демократическая организация племен давала готовую и удобную структуру для чисто военной организации, облегчала руководство большими массами людей в походах и сражениях.
Скотоводство обеспечивало кочевникам такую мизерную норму и массу прибавочного продукта, что их регулярная эксплуатация была для оседлых правителей делом практически невозможным. Добыча не оправдывала грабительские походы в пустыню, даже если они были успешными. Поэтому от кочевников предпочитали откупаться, лишь изредка совершая против них карательные экспедиции. Наоборот, бедуины навязывали даннические отношения полукочевникам-овцеводам и феллахам.
Военная, политическая и хозяйственная роль современных кочевников Египта невелика. Их численность - 100 - 200 тысяч человек по отношению к 48-миллионному населению страны - ничтожна. Но такая пропорция сложилась сравнительно недавно. Еще во времена экспедиции Наполеона в конце XVIII века бедуинов было 300 - 400 тысяч на 2,5 миллиона, что в сочетании с их военной организацией придавало им непропорционально большое влияние в стране. Со времен завоевания Египта арабами кочевники способствовали арабизации феллахов, кое-где воздействовали на формирование их этнического типа. Но бракам и ассимиляции препятствовало убеждение "аристократов пустыни" в благородстве своей крови и нежелание вступать в брак с земледельцами. Самый бедный бедуин гнушался отдать дочь замуж за очень состоятельного крестьянина.
Боязнь пустыни ассоциируется у многих феллахов с полузабытыми воспоминаниями о набегах кочевников. Противопоставление "оседлый" - "кочевник" было знакомо и в политической практике, и в быту, и в идеологии традиционного общества. В двадцатые - тридцатые годы, отдавая дань "фараонизму" и идеализируя феллаха, некоторые египетские писатели пытались противопоставить египтян всем арабам, подразумевая под словом "арабы" кочевников. Обратимся к тому же Тауфику аль-Хакиму:
